Политический кризис, в котором сейчас "застряла" Украина, требует особенно четкой и сбалансированной информационной картинки дня, которая позволила бы обществу, по крайней мере, попытаться разобраться с актуальными вызовами и процессами. Однако анализируя на этой неделе эфиры центральных каналов, четкого толкования причин и главное – последствий кризиса политических "элит" – найти практически не удается. Продемонстрировал норму телеканал "112 Украина" во вторник, и особенно в среду, когда первые эмоции от попытки снять правительство поутихли и люди требовали объяснений, – приглашал в студию и давал эфир дистанционно интересным экспертам и политикам. "День" поинтересовался у ведущего студии LIVE телеканала "112 Украина" Вадима Карпьяка, как правильно сбалансировать информационную картину дня во время политического кризиса и где искать профессиональных экспертов.
— Какие принципы и профессиональные подходы вы используете при освещении темы нынешнего политического кризиса на канале "112 Украина"?
— Нельзя сказать, что на нашем канале есть какие-то специальные профессиональные подходы или принципы именно на случай политического кризиса. В этих условиях мы делаем то, что и всегда – показываем зрителям в прямом эфире то, что происходит, и стараемся получить оперативные комментарии о событиях как у самих ньюсмейкеров, так и у экспертов. Принцип баланса мнений в эфире никто не отменял, но поскольку кризис у нас затронул всю политическую элиту, то в этой ситуации баланс держать, возможно, и проще. Я имею в виду, что сейчас это не просто конфликт, в котором есть две стороны, которым надо дать высказаться. Сторон в этой ситуации гораздо больше и это только видимых сторон. Поэтому чем больше мнений и событий в эфире – тем полнее у нашего зрителя будет картинка ситуации. А полная картинка позволяет не только оценивать "красоту" этого эпического полотна, но и делать выводы.
— Как определить важнейшие аспекты информационного дня, чтобы не потеряться самому и не сбить с толку зрителей?
— Это очень тонкая материя. Понимаете, самим фактом освещения какого-то события телевидение уже делает это событие общественно-важным и таким образом тоже формирует повестку дня: что важно, а что – не очень. Да, приходится делать выбор, поскольку эфир не резиновый и все в него не поместится. Бывает, что одновременно продолжаются брифинги, скажем, в МИД и пресс-центре АТО и редакторы должны оперативно решить, что для нас сейчас важнее. Если это время обострения на Востоке – преимущество будет в АТО. Если же сейчас в стране доминируют международные переговоры, то логичнее послушать позицию дипломатов. Мы работаем исключительно вживую и просчитывать, что будет рейтинговым, а что нет, просто некогда. Поэтому надеемся на свой профессионализм, а также на собственные интересы. Если это не интересно нам в редакции, то почему это должно быть интересным зрителям? В конце концов, люди часто вынуждены смотреть на мир и через призму наших камер, поэтому надо ответственно относиться к тому, на кого и на что мы эти камеры наводим.
— На ваш взгляд, как должна вести себя сейчас украинская журналистика, информируя о политическом кризисе? С одной стороны, неуместно нагнетать панику и повышать градус напряжения в обществе настроениями типа "все пропало"; с другой – политикам необходимо задавать прямые вопросы и требовать четких ответов. Как найти баланс?
— Я не чувствую себя в праве давать рекомендации коллегам, поэтому просто поделюсь собственным рецептом удержания себя в профессиональных рамках в эти непростые времена. Конечно, иногда хочется сказать что-то о "предательстве" или одобрительно кивнуть, услышав от Олега Ляшко очередное "скотинякы". Но это эмоции. А меньше всего мне бы хотелось нести сегодня в эфир – журналистику эмоций. Я предпочитаю журналистику фактов, когда ведущий оперирует не чувствами, а конкретными примерами, цитатами и знанием контекста. Поэтому ответ на ваш вопрос прост: паника – это эмоции, а моя задача доносить до людей информацию. Да, политики сами часто злоупотребляют украинской чувствительностью, но я для того и сижу в эфире, чтобы уточнять конкретные фамилии этих вечно обобщенных "скотиняк", интересоваться, почему гость противоречит сказанному им же месяц назад, или выспрашивать о стимулировании при голосовании. Задача каждого интервью – получить новую информацию. Услышать что-то такое, чего раньше мы не слышали. А это возможно только при прямых вопросах и настойчивости, когда требуешь четких ответов. Тогда есть информация. А когда есть информация, то следующий шаг – ее анализ, а не впадение в эйфорию или панику.
— Что, по вашему мнению, во вторник вечером произошло в парламенте и какие это будет иметь последствия для Украины?
— Не вдаваясь в конспирологию, для которой традиционно мало фактов, могу сказать, что произошло углубление политического кризиса. Но предполагаю, что оно все равно бы произошло, если не в отставке господина Яценюка, то на назначении нового состава Кабмина. Поэтому если уж нам и суждено войти в зону этой политической турбулентности, то лучше это сделать раньше. Тогда есть шанс, что и выйдем быстрее. Что касается последствий – то я сам бы много дал, чтобы знать, чем это закончится. Но имея столько факторов влияния на процесс, прогноз может быть крайне неблагодарным делом.
— Видите ли вы некий символизм в том, что пик политического кризиса в стране, где создается впечатление, что правительство, парламент и АП тянут "воз" в разные стороны, пришелся на годовщину Революции Достоинства?
— Символизма не вижу. Зато, к сожалению, мне здесь видится определенная закономерность.
Источник: Газета "День"
Если вы заметили ошибку, выделите необходимый текст и нажмите Ctrl+Enter, чтобы сообщить об этом редакции
